Господин Гексоген

– А правда ли, что на нем лежит вина в расхищении запасников Эрмитажа, откуда многие драгоценные экспонаты попали в частные коллекции Германии?

– Не стану это опровергать.

– В кругах питерской интеллигенции ходят слухи о возможном его причастии к устранению Галины Старовойтовой, которая знала о его неблаговидных деяниях. Возможно такое?

– Не стану опровергать,  – все более ожесточался Граммофончик, укрепляясь в ненависти к неблагодарному обидчику.

– Вы должны нам помочь.  – Астрос изобразил выражение высшей восторженности и веры в праведность сидящего перед ним рыцаря демократии.  – Мы должны остановить «Избранника». От него исходит угроза всем нашим завоеваниям и свободам.

Вслед за ним во власть рвутся недобитые чекисты, исполненные жажды реванша коммунисты, яростные русские фашисты, перед которыми нацистские штурмовики выглядят защитниками прав человека. Мы должны помочь Мэру стать Президентом. Должны оттеснить этого «Избранника». Смогли бы вы повторить публично то, что я услышал от вас сейчас? Смогли бы вы совершить еще один нравственный подвиг в добавление к тем, что уже совершили?  – Астрос с обожанием глядел в глаза Граммофончика.

– Я сделаю это. Только не говорите моей жене. Она мне не позволит. Я должен это сделать во имя свободы и демократии. Так бы поступил Сахаров. Я действую, исходя из его заветов.

– Вы великий человек. Выше Солженицына. Вы духовный лидер России. Я говорил о вас с Мэром. Он сказал, что никто, кроме вас, не достоин поста Министра юстиции. У нас нет сегодня ни Сахарова, ни Лихачева, но, слава богу, у нас есть вы!

– О чем это вы?  – Миловидная хозяйка вновь появилась на пороге, подозрительно оглядывая возбужденного мужа.  – Тебе нельзя волноваться, у тебя же сердце!

– Мое сердце переполняет любовь. Милая, принеси нам заветную бутылку «Камю», которую мы привезли из Парижа. Хочу выпить с друзьями.

Осуждающе покачивая головой, но подчиняясь капризу мужа, она вышла и через минуту вернулась, держа серебряный подносик с черно-золотой бутылкой, с хрустальными рюмками и блюдечком, на котором желтели дольки лимона.

– Только глоточек. Не забывай, у тебя слабое сердце.

Граммофончик разлил коньяк, поднял рюмку.

– За наш союз! .. За наше духовное братство! .. Да здравствует свобода! .. Виват, Россия!  – И они чокнулись, выпили душистый коньяк.

Когда Белосельцев с Астросом покинули уютную квартиру, вышли на лестничную площадку, они увидели, как под потолком бесшумно летает смугло-коричневая, в черных прожилках и бело-жемчужных крапинках бабочка «Монарх». Должно быть, выпорхнула из квартиры, где проживала любовница банкира и где в зимнем саду летали живые бабочки.