Господин Гексоген

На трех автомобилях они приехали на военный аэродром среди белесой моросящей равнины, где под мелким металлическим дождем мокли десантные транспорты и стоял готовый к взлету двухмоторный самолет «Аэрофлота». Охранники из хвостовой машины охватили кольцом самолет. Белосельцев вышел и смотрел, как Гречишников прощается с незнакомыми молчаливыми спутниками, обнимает их, и до слуха его долетели слова:

– Спасибо, мужики, за поддержку… Еще повидаемся… Таможню поставьте под наш контроль, скоро потребуются большие деньги… А то дворцы себе понастроили, думают, их с самолета не видно. А мы им аэрофотосъемку, засранцам…

Командир корабля в форме гражданского летчика рапортовал Гречишникову:

– Товарищ генерал, машина topnews7.ru к взлету готова. Разрешите взлет.

– Разрешаю,  – и, шелестя своим глянцевитым, черно-серебряным плащом, тяжело полез на борт. Копейко пропустил вперед себя Белосельцева, заслоняя его спиной от пустынного туманного поля, оставляя для движения узкую линию вверх по ступенькам, в овальную дыру самолета.

Самолет был пуст. Все они разместились в переднем отсеке со столиком, стягивали влажные плащи, разминали мускулы, крутили шеями, поглядывали дружелюбно на Белосельцева, ради которого и совершили утомительный рейд.

– Часика полтора – и в Чкаловском. Там по Щелковскому до кольцевой и до Внуково, ну – еще часок. Как раз укладываемся с запасом,  – удовлетворенно, глядя на золотые часы, произнес Гречишников.  – Правильно, Виктор Андреевич?

От него исходило благодушие доброго доктора, говорящего с выздоравливающим пациентом, и ничто не напоминало жестокого экзекутора в темном берете, стоящего на вершине вознесенного над Печатниками эшафота.

Самолет задрожал всеми своими перепонками, алюминиевыми пластинами и заклепками, раздул на крыльях два прозрачных стальных одуванчика и взлетел. В разрывы туч, косо, словно оторванная от земли тусклая жестяная лента, мелькнула Великая, белая звонница Вознесения, окруженная желтыми деревьями, Кремль с Довмонтовым городом, где когда-то находился раскоп, и все кануло в мутных облаках, теперь уже навсегда.

– Ну что, коллеги, после хлопот и переживаний не мешало бы расслабиться. Так ведь, Виктор Андреевич?  – Гречишников потирал замерзшие руки. Тут же появился молодой миловидный стюард, расставляя на столике тарелки, рюмки, разнообразную рыбную и мясную снедь, ставя в специальное кольцо, на случай воздушной тряски, бутылку молдавского коньяка.

– Водички надо?  – спросил он с манерами любезного официанта.

– Боржомчика, если можно,  – попросил Буравков и нетерпеливо потянулся к бутылке.

– Ну что ж, дорогие братья, вот мы и снова вместе.  – Гречишников поднял круглую рюмку, в которой колыхался коричнево-золотой коньяк.  – Нам нельзя разлучаться, нельзя таить друг на друга обиды. Только вместе, единой волей, едиными духом и разумом мы достигнем поставленных целей. За нашего друга Виктора Андреевича, за его благополучие и здоровье!

Все чокались с Белосельцевым, радуясь его возвращению. Пили, жадно закусывали. Белосельцев пил и ел со всеми, послушно следуя воцарившемуся настроению, равнодушно взирая на круглый иллюминатор, освещавший трапезу синевой высокого неба. Через несколько мгновений его трое спутников словно забыли о нем. Теперь они говорили о войне, которая началась, пока Белосельцев улетал с земли в другие галактики.

– Все-таки не уверен, что план Генштаба разделить на две части группировку – и одну двинуть в Грозный, а другую в горы, в Аргунское,  – это идеальное решение. Тут явное распыление сил.  – Буравков покачивал тяжелым носом над коньячной рюмкой.  – Надо было одним кулаком бить по Грозному. Грозный взяли – победа!

– Победа будет. Я звонил в штаб группировки, наступление развивается нормально, в сроки укладываются.  – Копейко молодцевато приподнял плечо, словно на нем все еще красовался золотой казачий погон.  – Важно другое – народ доволен. Делали замеры по всем губерниям. Одно говорят: «Добить чеченцев в их логове. Отомстить за взрывы в Москве. От Грозного – чтоб ни камушка». Мы можем себя поздравить, победитель будет царем. Народ на руках в Кремль внесет.